Дресс-код юриста. Часть 1. По-американски

Розмари Арнольд, американская адвокатесса,  тратит на одежду  150 000 долларов в год, предпочитая для работы черные деловые костюмы от Gucci и Dolce & Gabbana.  Она тратит такие деньги на тряпки не потому, что это часть ее стиля жизни, а потому, что опасается быть неподобающе одетой при выполнении своих профессиональных обязанностей.  В ее стране  совершенно нормально выставить адвоката из зала суда, если он или она на вкус и взгляд суда одет неподобающим образом.

Никто не сомневается, что в Нью-Йорке на Wall Street или в каком-нибудь Джейстауте на Мэйн Стрит  взгляды на подобающую одежду могут различаться.  Неподобающая или подобающая - понятия весьма растяжимые и меняются от местности к местности, от графства к графству,  от штата к штату.

Возьмем, к примеру, штат Техас. Здесь все почти без исключения мужчины в шляпах и казаках, одним словом - ковбои. В аэропорту Даллас при посадке на рейс Аэрофлота, следующий рейсом Вашингтон – Москва, группа американцев подшучивала над одним таким ковбоем:

- Ты в таком виде собираешься делать бизнес с русскими?

На что он резонно ответил:

- А как может быть иначе? Это же мой деловой наряд. Я из Техаса.

Он был прав, уж такой у них дресс-код в Техасе.

Если вы не хотите, чтобы вас не выставили из зала суда в американских штатах, вы должны одеваться так как требует местные профессиональные обычаи.  Действующий в том или ином суде дресс-код известен всем местным адвокатам.  Вы не найдете его на бумаге, вы можете лишь услышать о нем. Он передается из уст в уста.  

Предстать перед взором судьи в наряде, который нарушает эти неписаные правила, - большая смелость, за которую можно поплатиться выдворением  из зала суда. Хотя, как говориться, о вкусах не спорят, но, согласитесь, трудно спорить о цвете галстука или длине юбки с судьей, который вправе выставить спорщика за дверь.  

Но бывают такие смельчаки, которые либо по незнанию, либо по глупости, либо в борьбе за свободу самовыражения решаются придерживаться отличных от судьи взглядов на свой профессиональный наряд. И эти смельчаки в подавляющем большинстве женщины.

Как известно, в американских судах  судьи в подавляющем большинстве мужчины.  Подумайте сами, как может судья мужчина реагировать на глубоко декольтированную блузку, короткую юбку, на голые ноги и яркий,  боевой мэйкап.  Естественно, его профессиональное спокойствие сменяется несоответствующим обстоятельствам волнением и беспокойством.

Один судья настолько отвлекался от выполнения своих профессиональных обязанностей, что решился выпустить меморандум, в котором под страхом выдворением из зала суда предписал дамам появляться  перед ним в  или в костюме, или юбке ниже колен, в застегнутой наглухо блузке.  Те, кто видел этот меморандум воочию, утверждают, что там еще упоминались колготки, чулки и туфли на низких каблуках.

Поднялся страшный визг! Обвиненный в сексизме - самом страшном американском грехе - судья был вынужден оправдываться перед лицом женской части местного юридического сообщества.  Про колготки и туфли он, мол, ничего не писал и не писать не мог, так как представительницы прекрасного пола и  одновременно одной из самых древних профессий, в данном случае адвокатской, с его судейского места видны только по пояс, и его мало волнует, что там ниже.

Подобные волнения, мешающие отправлению правосудия, испытывают не только судьи мужеского пола, но также лица, находящиеся под следствием и в местах не столь отдаленных. 

В одной американской тюрьме на всеобщее обозрение вывешены правила внутреннего режима. В одном из параграфов четко и ясно излагаются правила,  как надлежит одеваться адвокату при посещении своих клиентов.  Видимо, можно предположить, поводом для подобных правил стало то обстоятельство,  что мужчины, лишенные по решению суда женского общества, забывают, что именно они хотели сказать, начинают путаться в мыслях и показаниях при виде женщины-адвоката в откровенно смелой гражданской одежде. Известен случай,  когда одну даму охранники сначала оглядели липкими до неприличия взглядами, а затем отказали в свидании с заключенным. 

Продолжение следует.

Ловушка прайс-листа

Вы когда-нибудь видели бедного юриста? – задавал я такой вопрос своим знакомым в середине 90-х годов прошлого столетия.

Ответ был единодушным – нет, не видели.

Если сегодня задать этот вопрос любому человеку, то, как я могу предположить, ответ будет – да, их вокруг полным полно.

Бедность – это отсутствие средств к существованию. Подавляющая масса свободных,  да и несвободных, юристов с трудом сводят концы с концами, хотя все пытаются это скрывать.  А что скрывать, уши-то торчат.

Эти самые уши – это те самые прайс-листы, которые развешены в сети на многочисленных, я бы даже сказал, бесконечных числом вебсайтах юридических фирмочек и свободных юристов.

Бесплатная консультация! Консультация за 100 рублей! Гражданское дело от 15 тысяч рублей. И это в Москве. В провинциях дело обстоит еще хуже.  В Оренбурге, к примеру, за представительство в гражданском процессе просят от трех до пяти тысяч рублей.

Понятно, что существуют объективные факторы определяющие низкие расценки: близкие к нищенским доходы основной массы населения, огромная числом толпа молодых и не очень свободных юристов, выпустившаяся на рынок из многочисленных вузов, в которых производят не только юристов, но и парикмахеров и визажистов.

Но есть причина, которую создали сами свободные юристы своими руками, по которой потенциальные клиенты не хотят платить адекватные суммы за юридические услуги.

Эта причина именно прайс-листы.

Посмотрим на них глазами потенциальных клиентов. Мне сейчас не важно, какие суммы и за что в них стоят. Эти суммы могут быть больше или меньше. Суть, как говориться, не в этом.

Суть в том, что расценки установлены на нижнем пределе возможных суммы гонораров. И все они начинаются с предлога ОТ. Любому потенциальному клиенту понятно, что это только начало, что это возможных минимум, что реальная сумма денег, которые с него попросят будет больше.

Последний вопрос – сколько на самом деле - остается для него открытым.

Ловушка, в которую себя загнали сами же юристы, в том, что нижний предел создает для потенциального клиента ловушку подсознания под названием "реперная оценка", в когнитивной психологии ее могут называть и иначе.

В мозгу потенциала четко закладывается точка отсчета гонорара, к примеру, одна тысяча рублей. Потенциал готов морально и финансово уйти от этого репера выше, но вопрос – на сколько далеко он может уйти. Его подсознание постоянно сравнивает навязываемую ему сумму с этой базисной точкой отсчета.  И чем выше предлагаемая ему реальная суммы денег, тем сильнее его сопротивление к восприятию ее как адекватной. Он, возможно, будет готов заплатить в пять раз больше, то есть пять тысяч, но до двадцати тысяч он вряд ли дойдет. Движение цены вверх от реперной стоимости вызывает возрастающее неприятие стоимости услуги.

Все было бы иначе, если бы реперная цена стояла на максимальном пределе – сорок, скажем, тысяч рублей. В этом случае движение цены вниз от этой реперной стоимости вызывало бы возрастающее ее принятие.

Иными словами, от одной тысячи до двадцати подтянуть потенциала почти невозможно, а вот опустить с сорока до двадцати легко.  

К сожалению, психологическую ценовую ловушку, созданную сами же юристами для самих же себя, ликвидировать не представляется возможным. Это станет возможным только тогда, когда все разом выбросят свои "ОТ" прайсы в корзину. Это невозможно, однако. И даже если бы это было возможным, то всегда найдутся дурачки от психологии, которые предложат потенциальным клиентами низкие реперные оценки. И начнется новая ценовая война, в которой будут только проигравшие, и не будет победителей.

Так что наши российские юристы обречены ходить по рынку с протянутой рукой, на ладони которой в виде приманки для клиента, лежит купюра достоинством тысяча рублей, в надежде, что им подадут две.